«Сталинград»: любовь в декорациях войны

В нашем кино тема Великой Отечественной войны всегда занимала особое положение — можно сказать, единственное в своем роде.

О самой кровопролитной и разрушительной войне в истории России в разные времена было принято снимать по-разному. Во время самой войны это были, скорее, агитационные материалы. Начиная с 50-х годов советское кино о войне начинает обрастать штампами, а главным официальным высказыванием о ней стал даже не один фильм, а целая серия киноэпопей Юрия Озерова, таких как «Освобождение» и «Битва за Москву», которые он снимал больше 20 лет.

Во времена хрущевской оттепели молодые режиссеры-фронтовики начали делиться пережитым со зрителем, демонстрируя, что мы победили не благодаря руководящей роли партии, а потому, что были в первую очередь людьми.

С началом перестройки, а затем крушением Советского Союза смысла в фильмах про войну заметно поубавилось. Создатели фильмов и особенно сериалов начали старательно убеждать зрителей, что войну для них выиграли офицеры СМЕРШ, разведчики, штрафники-уголовники, летчики, подводники, танкисты и лично Никита Сергеевич Михалков с когтями, как у Фредди Крюгера.

Великую Отечественную теперь демонстрируют с каких-то одних, весьма узких позиций, а в ранг художественной ценности возведен острый сюжет. Исключения, разумеется, есть, но они лишь подтверждают правило.

«Сталинград» Федора Бондарчука — попытка показать Великую Отечественную в «мировом масштабе», причем во всех смыслах. Снятое за 40 млн долларов в формате IMAX 3D эпичное полотно будет демонстрироваться в США, Европе и странах Азии. Кроме того, «Сталинград» уже вошел в лонг-лист «Оскара» в номинации «Лучший иностранный фильм».

Как известно, новое — это хорошо забытое старое, и «Сталинград» здесь не исключение: он прямой наследник советских блокбастеров времен товарища Сталина, которые практически все снимались в павильонах.

«Сталинград» снимали три месяца под Санкт-Петербургом в декорациях, которые возводились полгода. Все остальное время было отдано созданию визуальных эффектов. Спецэффекты получились такого качества и в фильме их так много (по большому счету весь «Сталинград» — один большой спецэффект), что можно смело утверждать: такого кино отечественный зритель еще не видел.

Однако не надо ждать, что Бондарчук создал наш родной «Аватар», — «Сталинград» находится в другой весовой категории. Чувствуется, что пока мы только выходим на мировую арену и испытываем болезни роста, очень по-русски потеряв чувство меры. Если американцы включают 3D-спецэффекты только в экшн-сценах, то Бондарчук эксплуатирует технологию с первых кадров и до финальных титров.

Возможностей масса, а экранного времени всего два часа, поэтому складывается ощущение, что режиссер пытается показать зрителям как можно больше «опций» из богатого арсенала. Взрывы, стрельба, величественный пролет снарядов, замедленная съемка в ассортименте, повороты камер, и еще, а еще…

Впрочем, сам Бондарчук ранее по поводу «Сталинграда» заявлял, что хотел бы снять «водоворот пикселей». Что ж, ему это удалось.

Удалось настолько, что никакого эмоционального контакта у зрителей с героями фильма не возникает. Это не «Легенда № 17», после просмотра которой люди выходили из зала, обливаясь слезами, и не «Брестская крепость», где подвиг ее защитников показан с максимальной искренностью. Призванный погрузить зрителя в горящий город на Волге образца 1942 года, фильм вызывает совершенно обратный эффект: не можешь избавиться от ощущения, что смотришь не на саму войну, а на ее декорации. В памяти остается только ледяное совершенство нарисованной картинки.

Даже невольно возникает вопрос, что на режиссера повлияло больше: воспоминания реальных участников Сталинградской битвы или игры типа Medal of Honor и World of Tanks.

На фоне буйства красок и спецэффектов разворачивается «в общем и целом» (как сказал бы один из героев фильма снайпер Чванов) очень простая история. Очередная попытка Красной армии переправиться через Волгу и закрепиться в Сталинграде терпит крах, однако в одном из домов, который находится на направлении главного удара, удается закрепиться группе советских разведчиков. Потом к ним присоединяются матросы Волжской флотилии. Приказ один: удерживать дом три дня. В полуразрушенном доме даже не живет, а обитает девушка Катя, забота о которой и сплачивают коллектив защитников многострадального здания.

Нужно признать, что название «Сталинград» не совсем оправдано. Это мог быть любой другой город времен Великой Отечественной, поскольку все действие так или иначе крутится вокруг одного дома. Просто если перенести действие в Сталинград, то получается пафоснее и трагичнее.

При этом Бондарчук, что называется, начинает издалека и ни к селу ни к городу приплетает события 2011 года в Фукусиме. Понятно, что режиссер хотел показать, что война — это то же самое стихийное бедствие, однако вставки с Фукусимой в начале и в финале фильма явно избыточны.

По старой отцовской традиции Федор Бондарчук нежно и трепетно снимает в одной из главных ролей своего сына Сергея, а сам выступает в качестве ключевого элемента всего повествования: его задушевный голос сообщает жуткие подробности сталинградской бойни и биографии главных действующих лиц.

При этом стоит отдать должное Бондарчуку, он не тянет на себя одеяло, как уже упоминавшийся здесь Н. С. Михалков, не выскакивает в переломных моментах повествования в генеральской форме с шашкой наголо, а спокойно мурлыкает свой текст обалдевшему от спецэффектов зрителю.

Не обремененный михалковскими комплексами величия, Бондарчук честно делает свое дело, хотя его темное прошлое российского клипмейкера дает о себе знать в каждой экшн-сцене.

Но главная проблема фильма «Сталинград» совсем не в этом. Бондарчук прекрасно понимает, что сейчас уже нельзя снять второе «Освобождение» со множеством действующих лиц и строгим следованием хронологии событий. Можно, конечно, но эффект будет уже не тот. Зачем нам второе «Освобождение», когда первое можно еще смотреть и смотреть? Поэтому он и концентрируется на небольшой истории всего нескольких героев.

Бондарчук решил осмыслить Великую Отечественную как отдельно существующий культурный феномен, миф, в который она неумолимо превращается с каждым годом, по мере того как уходят из жизни участники тех событий. Он хочет показать, как режиссеры-фронтовики, войну с общечеловеческих позиций, но не конкретно Великую Отечественную, а Войну «в общем и целом».

С другой стороны, материал явно над ним довлеет, а показывать какую-то абстрактную Войну в рамках «величайшей битвы в истории человечества», как он сам сообщает за кадром, не сильно получается.

Поэтому весь фильм пронизан эстетическими и идеологическими противоречиями. С одной стороны, хочется создать аналог «Илиады», где сочувствуешь всем героям эпоса, а с другой — если вспомнить, сколько советских граждан погибло в Сталинграде и какой ценой далась победа, то темнеет в глазах.

Надо бы показать ужасы фашизма (сцена с ритуальным сжиганием заподозренных в принадлежности к евреям мамы с дочкой), но проклятый IMAX заставляет все демонстрировать эффектно и с размахом, а эффектность здесь по меньшей мере кощунственна. И горящие русские солдаты, которые идут в атаку на немецкие укрепления, тоже сняты так, как будто это не историческое кино, а фильм о восставших из ада пылающих зомби.

С самого начала «Сталинград» как можно быстрее удаляется от исторической действительности и смело дрейфует в сторону мифологического эпоса. И если в начале кажется, что картина будет о героических защитниках знаменитого дома Павлова, то к концу фильма исчезают все надежды: с реальной историей фильм имеет мало общего.

Поэтому одной из главных проблем картины является образ немцев. Точнее, как правильно их показывать. С одной стороны, Бондарчуку нужно сказать зрителю, что абсолютно не важно, кто с кем воюет, а с другой стороны, товарищи из «Фонда кино» и банка «ВТБ» зорко следят за соблюдением исторической справедливости. А это значит, что русский человек, когда надо, и родной дом от фашистских захватчиков защитит, и снаряд направит буквой «Г», и немцев в Фукусиме спасет.

При этом впервые за долгое время советские бойцы показаны не как плоские персонажи, сбежавшие из довоенной песни «Гоп со смыком», а как нормальные живые люди.

Парадоксальным образом самый хорошо прописанный герой в фильме — офицер вермахта Кан, который тоже переживает любовную драму в Сталинграде. Именно в его слова режиссер вкладывает весь антивоенный посыл картины. В сравнении с ним главные герои несколько блекнут.

Таким образом, «Сталинград» — кино не о войне «в общем и целом», не о Сталинградской битве, и не о противостоянии советских бойцов с немцами. Главными соперниками фильма являются его форма и содержание. «Сталинград» пытается одновременно напугать и развлечь зрителя, рассказывая о событиях, свидетели которых еще живы.

Поэтому и возникает вопрос: Не рано ли мы начали смотреть на Великую Отечественную с «общих позиций»? Достаточно ли прошло времени для того, чтобы она превратилась в самостоятельно существующий миф? Однозначного ответа на этот вопрос нет, но «Сталинград» хорош хотя бы тем, что поднимает такие вопросы.

Стоит ли идти на этот фильм? Безусловно. Хотя бы для того, чтобы составить собственное мнение об очередном творении Федора Бондарчука.

Фильм получился стоящим внимания отечественного зрителя. В общем и целом.

Александр ХОХЛОВ