Валяльное ремесло на территории Тамбовского края.
В наши дни о технологии ручного валяния, его особенностях и секретах вспоминает разве что старшее поколение, которое уже не использует эти знания в активной деятельности, но сохраняет их в памяти, как существенную часть своей жизни. В их домах, на чердаках, или в сараях еще хранятся инструментарий и подручные деревянные средства, изготовленные самими же крестьянами и некогда используемые ими в ремесленном деле.
Тем не менее валяльное дело, как позволяют судить экспедиционные материалы, собранные нами в период с 1994-2024 гг., еще до революции было широко известно жителям Тамбовского края, им массово занимались в селах крестьяне-кустари вплоть до 50-60-х годов XX столетия, после чего оно стало угасать и практически сошло на нет. Однако в середине 80-х–начале 90-х годов XX вв. произошел возврат к ремеслу в связи со сложной экономической ситуацией в стране, и с этого времени сельские жители занимались изготовлением валяной обуви вплоть до первой трети XXI века, но уже точечно в Мучкапском, Уметском, Пичаевском, Бондарском и некоторых других районах области и районных центрах.
Этапы изготовления валяной обуви в локальной традиции в целом совпадали с общерусской. И наиболее заметное отличие составляли, пожалуй, лишь местные названия, которые и представляют для нас существенный интерес, поскольку в их внутренней форме нередко отражается не только наименование конкретного действия, процесса, предмета, но и оценка, отношение ремесленных людей к своему труду, а также мнение о них односельчан. Этот пласт лексики достаточно пестрый, он включает общерусскую, профессиональную (т.е. ремесленную терминологию) лексику, а также социальные (арготизмы) и территориальные диалекты.
Отсутствие в этнографических источниках материалов, посвященных подробному и обстоятельному описанию ремесла на территории края, обусловливает наше стремление изложить канву процесса и сопроводить ее краткими комментариями, чтобы зафиксировать важный фрагмент уходящей культуры и иметь в дальнейшем основания для сравнения и выявления местных особенностей.
Итак, технология ручного валяния на описываемой территории воспроизводилась в двух формах, ее либо использовали крестьяне на местах, которым помогали члены их семей, либо пришлые крестьяне, объединявшиеся по несколько (не более 3-5) человек и именовавшие себя артелями. Крестьяне, занимавшиеся на местах валяльным делом, в течение всего года были обеспечены работой, они принимали заказы от односельчан и крестьян из соседних деревень и сел, в остальное время изготавливали валяную обувь из своего сырья и вывозили ее на ярмарки. У них было свое деревянное помещение, которое чаще всего состояло из узкого коридора небольших размеров и рабочей комнаты. В коридоре на креплениях в холщовых мешочках хранилась шерсть и мерка с ноги заказчика, а в рабочей комнате стояли стол, печка, в которую был встроен котел с горячей водой – жбан, хранились деревянные приспособления и деревянные разборные колодки, инструменты для валяния. В памяти жителей региона практически не сохранилось специальное слово, которое использовали для наименования таких помещений. Рассказывая о месте валяния, они всё чаще употребляют слово сарай, землянка, только в селе Шапкино Мучкапского района дочь валяльщика вспомнила слово поваляйка.
Для артелей валяние было сезонным видом деятельности и ограничивалось осенними месяцами. С конца августа они начинали ходить по селам, выбирая те, близь которых не было местных мастеров, и, выполнив работу, уходили в другие места, в том числе и за пределы Тамбовщины, на заработки. В отличие от местных мастеров артели работали на дому у заказчика, который должен был не только предоставить им место, сырье, оплату, но и сытно кормить их в течение всего времени пребывания. Чрезмерная зависимость от заказчика, его степень добросовестности в исполнении своих обязательств, например, качество сырья, питание, оплата, отношение к кустарям и т.п., не только влияли на конечный результат, но и нередко в среде мастеров становились темой для шуток, нашедших отражение в разных жанрах фольклора.
Независимо от формы воспроизведения технологии ручного валяния ему предшествовал этап, основу которого составляла подготовка сырья, то есть шерсти. На территории Тамбовщины на изготовление валяной обуви повсеместно шла овечья шерсть осенней стрижки, структура которой в отличие от весенней идеально подходила для валяния. Стричь овец начинали в последний день августа, который совпадал с датой памяти мучеников Фрола и Лавра, больше известного в народной традиции как Лошадиный праздник или Хролов день. Чаще всего овец стриг сам хозяин, но в Ржаксинском районе нами было зафиксировано упоминание о стригалях – специалистах, которых приглашали из других мест для выполнения этой работы. Для стрижки овец использовали овечьи ножницы, которые представляли собой изогнутые лезвия с одинарным кольцом. Ножницы из кованного металла изготавливал местный кузнец, они долго сохраняли свой первоначальный вид, пока им на смену не пришли более совершенные машинки для стрижки, которые в конце XX–начале XXI вв. можно было уже приобрести в местных сельскохозяйственных магазинах.
Из всех пород овец предпочтение отдавалось романовским, которых жители края держали, начиная с XIX века, в большом количестве – 50-70 голов на семью. Состриженную шерсть тщательно перебирали от грязи и мусора. Шерсть, которую использовали в валку, по твердому убеждению крестьян, категорически запрещалось мыть. Объяснялось это тем, что шерсть, лишенная жиропота, не будет связываться, то есть сваливаться. Несмотря на это мнение, которое широко было распространено в регионе, старожилы Мучкапского района вспоминают и о прямо противоположном факте, когда еще в недавнем прошлом отары пасли чабаны и ко времени стрижки они прогоняли овец через неглубокие места в водоемах, чтобы очистить шерсть от грязи и помета. О непременном мытье шерсти и тщательном просушивании сообщают и жители Сампурского района.
Очищенную шерсть чесали, то есть распутывали, разравнивали на волокна. Жители Тамбовщины, говоря об этом действии, чаще употребляют глагол чесать в отличие от северных территорий России, на которых ее били. Внутренняя форма слова точно отражает разницу в принципе, который лежал в основе совершаемого действия и используемого для этого ручного инструмента – чёсок, а позже механического и электрического станка, получившего название шерсточёска. На Тамбовщине шерсточёски были преимущественно частными, и на станках механических, а позднее электрических работал сам хозяин. Шерсть чесали круглогодично, но овец стригли не мене двух раз в год, поэтому очереди сохранялись. Исключение составляло лишь Рассказово, в котором мануфактурное производство начало развиваться уже в XVIII веке, но и там существовали частные шерточески, которые функционировали на протяжении всего ХХ века.
Расчесанную шерсть – кудель – отдавали профессионалам валяльщикам, вар.: вальщикам для изготовления валяной обуви, повсеместно называемой валенками, а также чёсанками (Сампурский, Моршанский, Пичаевский районы), котами (Сампурский, Уметский районы). Мастер взвешивал шерсть безменом, отводя в среднем от четырех до семи фунтов на пару, снимал мерку с ноги хозяина и обговаривал дату получения готовой продукции.
Продолжение следует.